Жители города и области боятся остаться в оккупации, боятся разгула жестокости со стороны оккупантов, если тем придется отступать, боятся боев на территории города, боятся оказаться насильно вывезенными на территорию Крыма или РФ.
Жизнь тихого южного города в один момент поменялась 24 февраля. В 5 утра – когда херсонцы услышали первые ракетные удары. Те из нас, кто смогли выехать из города в тот же день – сделали это относительно безопасно и пополнили ряды беженцев. Другие – выживают как могут в оккупированном городе или выбираются из него с риском для жизни. Или гибнут в попытках выбраться, в попытках выжить. Под обстрелами или бомбежками или по другим причинам – например, от нехватки необходимых лекарств. Число погибших на данный момент не может назвать никто. Но точно известно о многочисленных жертвах среди местных жителей, включая детей. Также, как и никто не может сказать о ближайших перспективах. Но мы можем быть на связи и рассказывать о происходящем. Что я и попытаюсь сделать в этом материале.
Немного информации о Херсоне
Небольшой (300 тыс. жителей) областной центр на Юге Украины. Многонациональный портовый город, расположенный меж двух морей – Черным и Азовским. Удачное расположение для курортного бизнеса. Если бы не бы не близость аннексированного Крыма, которая последние 8 лет держала херсонцев в некотором напряжении. Вполне оправданном еще и тем, что ранее именно Херсонщина снабжала Крым пресной водой. Собственно, восстановление этого водоснабжения (уничтожение дамбы, перекрывавшей Северо-крымский канал) было осуществлено россиянами сразу после вторжения.
Власть
На сегодняшний день ситуация в городе и области следующая: Геннадий Лагута – глава областной администрации, назначенный президентом – покинул пределы Херсонской области с началом военных действий. Мэр Херсона Игорь Колыхаев остается в Херсоне, и до недавнего времени выполнял должностные обязанности и по возможности способствовал поддержанию жизнедеятельности города. Областной и городской советы уже после оккупации проголосовали за Заявление о территориальной целостности Украины. Но несмотря на это, конечно же, реальная власть в городе принадлежит вторгшимся в него россиянам с оружием.
Тем не менее, над зданием городского совета еще до недавних пор реял украинский флаг. С начала мая мерия оказалась занята оккупантами. В то же время над Областной администрацией и некоторыми другими административными зданиями оккупанты уже давно водрузили триколор.
Известно, что представители захватчиков контактировали с мэром. Игорь Колыхаев этого не отрицает, но утверждает, что никаких договоренностей с ними он не заключал.
В городе часто говорят о возможности того, что россияне попытаются инсценировать «референдум» для создания «Херсонской народной республики». Однако поддержка этой идеи среди херсонцев исчезающе мала.
Из действий, которые были уже сделаны в этом направлении, пожалуй, можно назвать создание некоего Комитета спасения Херсона «За мир и порядок» под руководством одиозного херсонского блоггера Кирилла Стремоусова. Известного, главным образом, своими конспирологическими теориями, активностью в движении антиваксеров, а также хулиганскими выходками и драками с применением оружия. В общем, мало кто из херсонцев сможет воспринять такую власть всерьез. Даже несмотря на то, что в этот комитет вошел также бывший мэр Херсона Владимир Сальдо. Не похоже, чтоб у этого комитета была какая-то реальная власть. Скорее его функция в создании картинки для российских СМИ и раздаче интервью в нужном оккупантам ключе.
Еще один шаг оккупантов, направленный на продвижение «русского мира» среди херсонцев – это прекращение вещания украинских телеканалов на захваченной территории. И их замена российским телевидением. Однако интернет в Херсоне работал все эти месяци, как и смелые херсонские журналисты, которые продолжают активно работать, часто на волонтерских или полуволонтерских началах, в опасных условиях, когда на них охотятся и периодически организуют похищения.
Даже с началом мая, когда на территории Херсонщины пропал почти полностью интернет и мобильная связь (над этим тоже потрудились оккупанты) несколько информационных каналов продолжили свою работу.
Сопротивление
Территориальная оборона Херсона представляла собой 20 человек, вооруженных коктейлями Молотова, которые вышли против армии и были все как один убиты в Сиреневом парке. После этой трагедии сопротивление стало исключительно мирным. Но мощным и стойким.
Первый митинг с украинскими флагами состоялся в Херсоне уже через несколько дней после вторжения. В течение длительного времени митинги проходили каждый день, и каждый следующий был больше предыдущего. Число митингующих доходило до 10 тысяч человек, что для Херсона цифра огромная. Но менялось и отношение российских военных. Если поначалу они митингам не препятствовали, то с 21 марта все изменилось: в ход пошли шумовые гранаты и слезоточивый газ. Был ранен безоружный пенсионер. Часть митингующих были схвачены российскими военными. Митинги не прекратились, но теперь их разгоняют, в том числе с помощью военной техники.
Рассказывает херсонский активист Артур (имя изменено по просьбе рассказчика):
«Поначалу даже агрессии никакой со стороны митингующих не было они (российские военные) скорее удивлялись. Возможно и правда думали, что их тут будут с караваями встречать. Потом, со временем, стало чувствоваться напряжение. Их уже пугало, когда многотысячная толпа безоружных людей шла прямо на автоматы и кричала «уходите». А потом видимо им дали отмашку. Они начали митинги разгонять и пытаться поймать «организаторов». А в том-то и дело, что организаторов нету. И не было. Люди самоорганизуются. После каждого митинга нескольких человек хватают, увозят куда-то. Активистов ищут по квартирам. Им видимо кто-то адреса слил, но не актуальные. Но все равно сейчас активисты стараются по прописке не жить. На всякий случай».
Возможно именно с целью подавления сопротивления в Херсонской области регулярно организуются похищения людей, в которых можно заподозрить лидеров мнений – от представителей местной власти, до журналистов, предпринимателей, деятелей культуры. Известно, что с начала оккупации похищено более 400 человек.
Гуманитарный кризис
Рассказывает пенсионерка Татьяна (имя изменено по просьбе рассказчицы):
«Вчера волонтеры привозили картошку. Раздавали бесплатно, по килограмму в руки. Стоять пришлось 5 часов, но мы отстояли, взяли. Сегодня 3 часа стояла в очереди чтоб купить пол литра молока. Мусульмане местные – татары или азербайджанцы – не знаю точно – пекут лепешки свои национальные и людям раздают. Недалеко от нас. Мы приходим берем, вместо хлеба. С хлебом сложно».
Рассказывает жительница Херсона Наталья (имя изменено по просьбе рассказчицы):
«Кооперируемся с подругой: вот, сегодня я весь день стояла в очереди за продуктами, она – за туалетной бумагой и элементарными предметами гигиены. Вчера – я в очереди за продуктами, она – в очереди к работающему банкомату, чтобы снять наличку. Поскольку картой на рынке не рассчитаешься, а в супермаркетах полки пустые».
В течение первых недель оккупации в Херсон транспорт не пропускали. Это означает отсутствие поставок продовольствия, медикаментов и других товаров, в том числе первой необходимости. Продовольственные магазины и аптеки массово закрывались по причине отсутствия товара.
Со временем хоть какие-то продукты начали ввозить из близлежащих сел. Заработал рынок, однако цены поднялись в несколько раз. Это при том, что людям не хватает наличных денег. Часто даже те, у кого есть сбережения на карте, не могут купить продуктов.
По словам медиков, смертность в результате отсутствия необходимых для жизни препаратов на Херсонщине уже значительно превышает количество погибших от оружия. Но силами волонтеров медикаменты в Херсон все же доставляются. Хоть и в недостаточном количестве.
Так об этом пишет на своей странице волонтерка Ирина Салихова:
«О водителях, которые возят медикаменты: Вот кому нужно давать звание Героя Украины. Потому что это обычно достаточно обеспеченные люди со своим автомобилем, которые выезжают из оккупированной Херсонщины, а возвращаются поседевшими. Потому что проехать через 8 блок-постов оккупантов, чтобы привезти совершенно незнакомым людям лекарства — не такая уж и простая задача. Эти люди рискуют жизнью ради тех, кто в Херсоне нуждается в лекарстве. И большинство водителей у нас даже деньги за топливо или свои услуги не просят».
Рассказывает жительница Херсонщины Ирина (имя изменено по просьбе рассказчицы):
«На самом деле, более страшная ситуация по селам, каждое из которых в общем имеет одну беду – войну, но специфика: где-то боевые действия, где-то тихо, но орки с соответствующими проблемами, где-то хозяйства местные помогают выживать, а где-то люди впроголодь уже живут - зарплат нет, много работали неофициально, поэтому 6,5 тысячи не получат. Пенсии получить налом и соцвыплаты – отдельный подвиг тех, кто это организует. Лекарств нет.
Сейчас очередная фаза: фаза жестокого террора против лидеров общин, геноцида - истребления мирного населения, не имеющего средств к существованию, нет лекарств, нет зеленых коридоров для организованной эвакуации. Такова жизнь на Херсонщине. Об этом должно знать международное сообщество.
Весной люди шли на сезонные работы, теперь их нет. Арендная плата за землю, у кого есть паи, тоже под большим вопросом. Уже есть семьи, где варят кашу из дерти, это грубо молотое зерно, оно горчит, но вымачивают и едят, потому что больше нечего. Кто садит огороды, держит хозяйство, имеет какие-то закрутки и запасы, тот не шикует, но не голодает. Но процентов 20 уже реально нуждаются в помощи. Приблизительно такая ситуация и по селам».
Не смотря на тяжелую ситуацию с продовольствием, херсонцы очень долго отказывались брать гуманитарную помощь, предлагаемую российскими военными. Да и сейчас, берут ее лишь немногие.
Вырваться из оккупации…
Рассказывает жительница Херсона Инна (имя изменено по просьбе рассказчицы):
«После первых же взрывов 24 февраля мы двумя семьям с большим трудом нашли водителя с микроавтобусом, готового вывезти нас из Херсона на Западную Украину. Стоило это нам на тот момент полторы тысячи долларов. Водитель собирался отвезти нас, а потом вернуться за своей семьей. Как оказалось потом, он не может вернуться в Херсон до сих пор. Не пропускают на блокпостах. Его семья все еще в оккупации».
По примерным подсчетам мэрии, с начала боевых действий из Херсона выехало более 50 тысяч человек. Массово люди эвакуировались и со всей территории Херсонской области.
Но мирные жители уезжали и продолжают уезжать на свой страх и риск: ни дня из Херсона не было зеленого коридора. Зато было достаточно сообщений о расстрелянных автомобилях с мирными жителями, пытавшимися покинуть город. Включая семьи с детьми.
Украинские СМИ не так давно облетела информация о расстрелянной лодке. Лодке, на которой 11 взрослых и трое детей пытались выехать на подконтрольную ВСУ территорию.
И тем не менее, люди рискуют, ищут пути выбираться из города. Потому что оставаться порой еще страшнее.
«Видимо, нужно что-то делать международным красным крестам, чтобы организованно можно было вывозить больных людей, детей. Но вряд ли на это пойдет РФ, это же минус заложники. Однако хотя бы попытки надо делать. Но Херсон – это страх будущего боя прежде всего, потому что воландеморты угрожают, что город разнесут», - говорит херсонка, находящаяся в городе.
Не многие жители Херсона решаются высказывать такие опасения вслух, но мысль о том, что отступление российских войск может оказаться еще более страшным, чем наступление, висит в воздухе, поддерживаемая новостями о Буче, Ирпене и других населенных пунктах, названия которых сейчас во всем мире ассоциируются с жуткими военными преступлениями против мирных жителей.
Правопорядок
Руководство полиции и Службы безопасности Украины областного и городского уровня покинули Херсон в самые первые дни после начала военных действий. Это подтверждают и простые херсонцы, и мэр города Игорь Колыхаев в своих многочисленных интервью. Мер, кстати, предполагает, что они сделали это по приказу «сверху». Над зданиями полиции и СБУ – российские флаги. Но фактически, полиции сейчас в Херсоне нет.
«А как мы могли бы работать? – комментирует ситуацию херсонский полицейский Николай (имя изменено по просьбе рассказчика). – Мы ж не армия. Они бы просто смели тут нас с лица земли. Кто-то выехали… Рядовой состав – просто дома сидим. Знаю, что к некоторым приходили домой. Мне – звонили. Представители российских структур. Предлагали выходить на работу. Что сейчас для меня значит выйти в Херсоне на работу? Это сотрудничество с оккупантами. Коллаборантом стать. А мы присягу давали. Украинская полиция должна следить за тем, чтоб соблюдались законы Украины. А это сейчас нереально».
И так, в городе нет ни полиции, ни прокуратуры, ни судебной системы… А что же есть?
«Муниципальна варта» – специфическая структура, претендующая на исполнение функции охраны правопорядка в городе. Она была создана в конце 2021 года городским советом и подчиняется непосредственно городским властям. Создание этой коммунальной структуры несколько лет лоббировалось, главным образом, депутатами городского совета и общественниками правого толка.
«Муниципальна варта» работает и сейчас. В том числе приезжает на вызовы от горожан. Вот так и работает – без судебной системы, без прокуратуры, без возможностей для обжалования действий самой Муниципальной варты.
Иногда в соцсетях появляются фотографии мародёров, привязанных к столбам скотчем. Некоторые херсонцы свидетельствуют, что это – действия Муниципальной варты.
Говорит жительница Херсона Елена (имя изменено по просьбе собеседницы):
«В случае правонарушений сейчас говорят звонить в Муниципальную варту. Но я бы лично им не звонила. Там куча орков. В смысле, я имею в виду местных коллаборантов. Не все, конечно. Но много. Лучше звонить кому-нибудь из них, кого лично знаешь. Знаешь, что это нормальный человек. Говорят, им сейчас дали полномочия чинить самосуд. Или они их сами взяли – кто знает. Но факт в том, что недавно моего друга пытались в багажник машины запихнуть. Люди из Варты. Он, конечно, сам виноват – день рождения праздновал в частном секторе. Вышел выпивший в комендантский час. Если б в той же варте не работал один его знакомый, на которого он сослался и просил ему позвонить – неизвестно, где бы его из этого багажника выгрузили и остался ли бы он живым после этого».
Сексуализированное насилие над женщинами
Рассказывает тридцатилетняя жительница Херсона Анна (имя изменено по просьбе собеседницы):
«Одна я стараюсь на улицу не выходить говорят, девушки периодически пропадают. Знаю, что знакомая знакомых так пропала. В больницах искали, в соцсетях давали объявление. Но тут люди постоянно пропадают. И заявления нести некуда».
Редкую официальную информацию можно услышать только после освобождения отдельных населенных пунктов Херсонской области. Истории об изнасилованиях подростков, пожилых женщин, беременных. Но это, конечно же, не статистика. На правдивую статистику в этом случае вряд ли возможно надеяться.
Есть один источник, по информации из которого можно хотя бы косвенно судить о масштабах: медики. По моей просьбе одна из херсонских активисток обратилась за информацией к медперсоналу одной из херсонских больниц:
Рассказывает жительница Херсона Анастасия (имя изменено по просьбе собеседницы)
«Они об этом не говорят. Боятся говорить. Знаешь, я спросила у старшей медсестры, она просто кивнула прикрыв глаза… Они есть – женщины, поступающие после изнасилований. С травмами. Со специфическими травмами. И их не мало.
Но врачи причину обращения пишут другую. Почему? Российские военные регулярно запрашивают в медучреждениях списки поступивших и обращавшихся. Пытаются таким образом вычислить украинских военных, бойцов теробороны, тех, кто пострадал, оказывая какое-то сопротивление… Поэтому пулевые ранения фиксируют как бытовые травмы. Травмы, полученные в результате изнасилований, тоже фиксируют иначе. Чтоб обезопасить пациентов. Но девушки с очень мрачными лицами на прием к гинекологу записываются каждый день».
Среди историй, о которых стало известно и которые даже попали в СМИ, – изнасилования женщин, чьи мужья служат в Украинской армии или являются ветеранами АТО. Из части таких историй следует, что российские военные располагают адресами таких семей.
Вместо резюме
В последние пару месяцев о Херсоне и Херсонщине услышали далеко за пределами Украины. Херсон стал Городом-героем, а близлежащий к нему поселок Чернобаевка, в котором украинские войска 16 раз подряд разбивали российскую технику, и вовсе вошел в легенды.
Но что проку от этой видимости, если она не меняет, не улучшает положения дел?
Жители города и области боятся остаться в оккупации, боятся разгула жестокости со стороны оккупантов, если тем придется отступать, боятся боев на территории города, боятся оказаться насильно вывезенными на территорию Крыма или РФ. И тем не менее, на этом фоне демонстрируют чудеса отваги.
Херсонщине нужны зеленые коридоры. Нужен транспорт, чтобы вывозить людей, нужны продукты и медикаменты. И все это нужно прямо сейчас. Поскольку каждый день ожидания может стоить кому-то жизни или здоровья.